Блоги
offline
2233   5   0   0

Песни у костра

Что-то вспомнилось мне лето. И зама хороша, особенно когда видишь в сводках, что на 2 тысячи километров южнее –40, а у нас в Заполярье –9. Падает пушистый снег, сверкает алмазной пылью в свете фар, снегоход птицей летит по холмистой тундре. Красота!

Так что нахлынувшие элегические воспоминания, скорее всего, навеяны грустными мыслями об уехавших друзьях, сочувствием к ним, несчастным, дубеющим на остановках, трясущимся в общественном транспорте и возвращающимися в стылые квартиры.

Летними вечерами, когда дневные труды закончены, собирались у костра не бесшабашные туристы, а суровые профессионалы, люди пожившие и повидавшие. Вон, Митричу уже 34, а как держится, старый хрен

По кружкам разлит разведенный спирт и под треньканье гитары звучат песни. Старые песни, переходящие от одного поколения студентов к другому неведомо сколько десятков лет.

ПЕРЕПЕТУЛЯ
Вот стою перед строем отряда
И гитару держу под полой,
Я спою вам сейчас серенаду:
Хочешь – слушай, а не хочешь – беги домой.

Припев:
- Так поцелуй же ты меня, Перепетуля! – Чичас!
- Я тебя больше жизни люблю! – А иди ты…
- Для тебя днём и ночью рискуя! – Отстань!
- Я по тропам саянским брожу! – О боже мой!

Я кровать твою воблой обвешу,
Чтобы слаще был девичий сон.
Я тебе этой воблы достану,
Хочешь тонну, хочешь целый вагон.

Обниму я тебя, как обмоткой
Как ружьё, тебя к сердцу прижму
В твои губы прямой наводкой
Сорок штук поцелуев влеплю.

Чтобы крепче меня ты любила,
Называла: “Любименький мой.” –
Я достану тебе ящик мыла,
Хочешь мойся, а не хочешь – ходи такой!

Меня мама спасла от рахита,
В лучах яркого летнего дня.
Я бы помер давно от энцефалита,
Если клещ поцелует меня.

Чудный сад разведу на помойке
В том саду будет петь крокодил…
Ты ходи до мине, Перепетуля
Не гнушайся обчеством моим.


Граждане послушайте меня
Охотовед – профессия моя
Исходил леса, болота, ремеслом избрал охоту
И тайга скучает без меня.

Я в лесу родился под сосною
В телогрейке с рыжей бородою
Меня в водку окунули, в три портянки завернули
Нарекли меня охотоведом.

Не нужны нам Шишкина картины
Не нужна жена Екатерина
Нам бы верное ружьишко, сапоги да рюкзачишко
А в кармане спички да махорка.

Не нужны нам сообщенья ТАСС
Ванна, электричество и газ
Мы в тайге живем не хуже, умываемся из лужи
Полотенцем нам портянка служит.

А если на охоту мы пойдем
И кусочек мяса принесем
По пятерочке добавим и такой банкет заварим
Что пойдет веселье полным ходом.

А кто не выпивал цистерну водки
И не знает запах звероводки
Тот живет не зная рая и при жизни умирает
Мы таких людишек призираем.
А если утону я на болоте

Иль медведь задавит на охоте
Мне в раю найдется место, буду я начальник треста
Что рога чертей заготовляет.

Под сосною я родился, там и сдохну
Буду помирать, совсем не охну
Мне бы только не забыться, перед смертью похмелиться
А потом как мумия засохну.


Вспомни мезозойскую культуру:
У костра сидели мы с тобой,
Ты мою изодранную шкуру
Зашивала каменной иглой.
Я сидел, небритый и немытый,
Нечленораздельно напевал.
В этот день топор из диорита
Я на хобот мамонта сменял.

Жрать захочешь - придешь,
и в пещеру войдешь.
Хобот мамонта вместе сжуем.
Наши зубы остры,
Не погаснут костры,
Эту ночь проведем мы вдвоем.

В дымной сталактитовой пещере,
Где со стенок капала вода,
Анекдот времен архейской эры
Я тебе рассказывал тогда.
Ты иглой орудовала рьяно,
Не сводя с меня мохнатых век.
Ты была уже не обезьяна,
Но, увы, еще не человек.

Жрать захочешь - придешь,
и в пещеру войдешь.
Хобот мамонта вместе сжуем.
Наши зубы остры,
Не погаснут костры,
Эту ночь проведем мы вдвоем.

Вспомни - наше первое свиданье
Было над извилистой рекой.
Слышалось ворчанье и урчанье:
Мы с тобою шли на водопой.
Ты сказала: "Вся в твоей я власти,
От любви, как от огня, горю!"
И в порыве тихой, нежной страсти
Откусила напрочь мне ноздрю.
Жрать захочешь - придешь,
и в пещеру войдешь.
Хобот мамонта вместе сжуем.
Наши зубы остры,
Не погаснут костры,
Эту ночь проведем мы вдвоем.

Помнишь питекантропа соседа,
И как ловко он тебя отбил
Тем, что ежедневно для обеда
Кости динозавра приносил.
Ты любила есть сырое мясо
И лакать бизонье молоко.
Ты меня ругала лоботрясом,
Если не принес я ничего.

Жрать захочешь - придешь,
и в пещеру войдешь.
Хобот мамонта вместе сжуем.
Наши зубы остры,
Не погаснут костры,
Эту ночь проведем мы вдвоем.

До сих пор я часто вспоминаю
Темный вечер высоко в горах,
Где тебя сырую доедая,
Плакал я, от ревности горя.
И ночами снится мне недаром
Холодок базальтовой скалы,
Тронутые грязью и загаром
Ноги волосатые твои

Жрать захочешь - придешь,
и в пещеру войдешь.
Хобот мамонта вместе сжуем.
Наши зубы остры,
Не погаснут костры,
Эту ночь проведем мы вдвоем
Все (с)

И многие другие песни.

[/URL]user posted image


Читать все комментарии (5)

Блоги
offline
809   2   0   0

Байки у костра

Мама, мама, я пропала…

Эпиграф
Мама, мама, я пропала.
Я даю кому попало. (Народн.)

Утро было пронзительно ясное и холодное. Умывшись в ручье, в лагерь я возвращалась бегом, чтобы согреться. Встречный ветер волнами мурашек пробегал по влажной коже. Роса с кустов норовила попасть за шиворот. Обогнув лагерь по широкой дуге я сбавила темп, перешла на быстрый шаг. А вот и завтрак. Быстро перекусив начала собираться в маршрут. Сегодня идем на плато. Довольно далеко, подход около 8 километров по горам. Уложила в полевую сумку карты, Алик – студент практикант, взял на складе консервы и мы отбыли.
Я сразу взяла хороший темп. Торопиться было некуда, но тело требовало движения, хотелось вымотаться так, чтобы вечером, поужинав и разобрав образцы, залезть в спальник и отрубиться до утра. Алик усердно пыхтел сзади.
- Ничего, парень здоровый, пусть привыкает – подумала я.
К началу маршрута вышли даже раньше, чем я рассчитывала. Перекурили и начали работать. Ползали по обнажениям, замеряли элементы залегания, отбирали образцы. Работа была рутинная, этот участок не представлял для меня особого интереса и мысли опять стали сворачивать не туда. – Зря я так разошлась. Прямо сохатый, а не женщина. Прикинуться бы барышней хрупкой и трепетной. Тогда Алик с усердием страховал бы меня, поддерживал за попку …Стоп, - одернула я себя, - Решено ведь – больше никаких приключений, размечталась, старая вешалка. За задницу тебя … Перебьешься. -
Возле вершины остановились на обед. После еды и чая с чабрецом лень одолела меня. Решив, что день большой, набегаться еще успею, я дала Алику задание, а сама сняла энцефалитку и принялась загорать. Жаль, штаны не снимешь. Трикотажные трузера не совсем то, что принято демонстрировать молодому человеку, а иное в маршрут не наденешь. Натрет так, что потом не сядешь и будешь ходить как старый кавалерист.
Горячее полуденное солнце размягчало мозги и жидкие мысли опять потекли в том направлении, куда раньше я их старалась не пускать.
- Руки – думала я, проводя ладонью по животу – крепкие мужские руки уже давно не касались меня. А ведь он и младше то много года на четыре - Я обернулась. Алик замерял рулеткой толщину слоев. Он тоже снял куртку и футболку и обнаженная спина блестела от пота. - Какая широкая и мускулы так и играют. Здоровый парнишка. - Стало тяжело и жарко визу живота. Я поспешно отвернулась.
Мысли от жары путались, волнами накатывалась душная истома. Мужские руки, руки Алика, ласкали мою грудь, живот, уверенно продвигались ниже. Рука сжала лобок, пальцы проникли вглубь. Ноги мои раздвинулись, по телу прокатилась судорога, стон вырвался сквозь стиснутые зубы. Стало горячо и мокро. Еще раз выгнувшись я стукнулась головой о камень. Цветной туман перед глазами начал рассеиваться. Я выдернула из трусов мокрую руку и в панике оглянулась. Алик сосредоточенно измерял азимуты простирания, делая пометки в полевом дневнике.
- Видел или нет? – Метнулась суматошная мысль – Мог и слышать. Стонала громко. И мокрое пятно. Пускай идет впереди. Жара, высохну быстро. -
- Пора назад. Теперь ты веди, Сусанин – сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно. Голова все еще кружилась, дыхание оставалось прерывистым.
Возвращались в молчании. Алик временами поглядывал на меня оч-чень внимательно. – Не завалил бы прямо здесь на осыпь. Вон обломки какие острые. –
Вернувшись в лагерь, я сбросила рюкзак у камеральной палатки и, стараясь не смотреть на Алика, быстрее побежала к небольшому водопаду неподалеку. Стояла под струями ледяной вода пока не начал колотить озноб.
За ужином мы опять не смотрели друг на друга. Наскоро выпив чай я не стала засиживаться у костра. Быстро разобрала образцы. Алик сунулся помогать, но я кое-как сквозь судорогу в горле выдавила – Иди, отдыхай, справлюсь. – Ушел, послушный мальчик.
Потом я сидела около своей палатки, курила, смотрела на звезды. Завтра мы снова идем вместе.
Мама, мама, я пропала…


Читать все комментарии (2)